Отблеск Венеры
Если долго вглядываться в бездну,
Бездна начинает вглядываться в тебя.
Фридрих Ницше
Если ты позаботишься о сегодняшнем дне,
Бог позаботится о завтрашнем…
Махатма Ганди
Счастье всегда кажется маленьким,
Когда держишь его в руках, но отпусти его —
И сразу поймешь, насколько оно огромно и
Прекрасно….
Максим Горький
Часть первая
Неугомонный будильник прозвенел ровно в семь.
Ленивая белая ладонь накрыла красную кнопку утреннего механического заводилы, отчего наглый трезвонщик послушно умолк и сдался.
— Просыпайся, соня! Ты снова опоздаешь! – послышался суховатый голос с приятной хрипотцой.
— Я проснулась! А который час? – откликнулась Света и протерла заспанные глаза.
— Как обычно, семь утра! Ты не первый день спрашиваешь меня об этом, — недовольно ответил голос.
— Извини, мам! Я никак не привыкну, что ты у меня в гостях, вот и спрашиваю у тебя все подряд, — бодрее откликнулась Света, почесав заложенный нос.
Мама приехала к ней на выходные, отчего они слишком затянулись и прошли не очень весело, как Светлана того хотела. А тут бац — снова безумный понедельник, снова вставать ни свет, ни заря и мчаться на горячо любимую работу. Действительно на любимую? Нет, Света не очень ее любила. Не то, чтобы она откровенно ненавидела ее, стараясь подыскать себе местечко получше – совсем нет. Просто она последние полгода прозибала там без энтузиазма, крутя привычную шарманку день за днем, неделю за неделей и так без единого намека на что-то новое.
— Когда же ты найдешь мужа? – вторила ей мама. – Он бы и будил тебя, и кормил завтраком, и я стану за тебя спокойна.
Как все добропорядочные и заботливые мамочки Серафима Ивановна желала дочери счастья. Для нее было странно, как ее любимое создание живет одна и упускает бесценные годы проходящей молодости. В ее традиционном мировоззрении никак не укладывалось, что красивая женщина среднего возраста ютится в одиночестве. Это неправильно. Это преступление. Может, она обманывает свою мать, не говоря всей правды? Нет, это на нее не похоже, она не будет терзать потрепанное материнское сердце. Света далеко не такая. Но почему одна, ведь дочка действительно была очень мила. И это замечала не только любящая ее мать.
Света устало потянулась на кровати и неразборчиво произнесла:
— Я уже однажды совершила ошибку и не хочу ее повторять.
— Это в прошлом, доченька! Ты думаешь только о своей бешеной фирме! – причитала мама.
— Ошибаешься! – иронично заметила Света, — о ней я как раз мало думаю.
— А дети? Ты планируешь заводить детей? – развивала больную тему Серафима Ивановна.
Света надула бледные щеки, подумав: « О, боже! Опять двадцать пять. Не успела проснуться, а она опять за свое! Когда же она оставит меня в покое?! И почему я согласилась пригласить ее? Дура! Она же приехала без приглашения. Надо было самой навещать ее чаще, как никак, так гораздо удобней и в любой момент можно с чистой совестью откланяться, сославшись на внеурочную смену, возвращение из Европы несуществующей подружки и на другие непредвиденные обстоятельства. Дура! Я полная дура! Ничего не поделаешь – сама виновата. В следующий раз будешь умнее, Светочка. А пока терпи… и не ной.
Не ной».
— Мама, ты же знаешь, что по этому поводу говорит мой гинеколог? Повторить? – эмоционально спросила Света.
— Что говорит? Я и забыла! Ты посещаешь гинеколога?
Бедная маман. Обыкновенный старческий склероз, как декларируют врачи. Это возрастное, и нет смысла на нее обижаться. Но уж на сей раз мамочка загнула. Видимо, специально ничего не хочет слышать.
— Мама! Мама! Я повторяла тысячу раз! – то ли готовясь рассмеяться, то ли расплакаться, воскликнула Света. – Я посещаю гинеколога! У нас все женщины в отделе посещают гинеколога! Это модно, мама, и полезно для здоровья. Даже тебе не лишним будет его посетить.
— Шутишь? А мне к чему? – громко доносилось за стенкой.
— И тебе чего-нибудь хорошего скажет, — выдохнула Светлана, — есть у меня один специалист. Рекомендую!
Света готова была послать ее куда угодно, хоть к самому папе Римскому, хоть к антихристу, лишь бы она не наступала на больную мозоль.
— Дочка, так что этот гинеколог про тебя-то считает? – неминуемо шла к своей цели Серафима Ивановна.
На секунду Света призадумалась, чтоб подобрать правильные слова и набраться духа их произнести. Это было не так сложно, как казалось на первый взгляд. Она с достаточной частотой произносила их почти при каждой родственной встречи, благо мама в силу известных причин не отличалась остротой слуха, феноменальной памятью и чрезмерной ясностью ума. Справедливости ради, кто в наше время ясен умом? Эта утопия. Свету нельзя было назвать от мозга до костей врединой. Она любила маму, но любила по-своему. И любовь ее лучше проявлялась на расстоянии, а не впритык друг другу в однокомнатной квартире, пусть даже улучшенной планировки и за триста метров от метро.
— Доктор сказал, — неуверенно начала она, — он считает… в общем, он полагает…
— Не тяни, я что-то плохо понимаю!
— В общем, вероятность того, что у меня будет ребенок небольшая. Шанс есть, но незначительный. Как тебе объяснить? Это сложно. Понимаешь, какие-то гормональные проблемы, перестройки. Я в этом плохо разбираюсь. Но надежда остается, ее никто не отменял. Все будет хорошо, мам! Ты только не подливай масла в огонь.
— Так в чем причина? – зрила в корень мудрая женщина.
— Я же объясняю, — раздражалась Света, неумело запинаясь, — какие-то гормональные неполадки. Врач выписал таблетки. Но я забываю зайти в аптеку и купить их. Обещаю, что непременно загляну туда сегодня.
Светлана в очередной раз утаила что-то не менее важное и существенное. Но маму не стоит посвящать во все тайны. Пусть довольствуется туманным объяснением, а лишнего ей знать ни к чему. Тем более Света повторяла ей это десятки раз, и Серафима Ивановна наверняка успела заучить столь непритязательный текст, как юный школьник заучивает поздравительное стихотворение на новогодней елке.
— Ох, не нравится мне. Не нравится! – тоном выше произнесла мама. – На одних таблетках разве сотворишь чудо? Дитя-то по-другому получается.
— Это вы о чем, маменька? – напряглась окончательно расстроенная Светлана. Мать снова встала на прежние рельсы, как ни старалась Света столкнуть ее с пирона.
— Да все о том же! Мужчина тебе нужен. Мужчина!
— Ой, этого добра хватает! – пыталась отшутиться Туманова.
— Да непросто мужчина, а муж! Защитник тебе и отец твоему ребенку. А нам, знаешь, как внучок или внучка необходимы? Папа твой об этом сильнее меня мечтает. Все уши прожужжал. Говорит: «навести Светку, да накажи, чтоб постаралась, как следует. Мы-то уже в возрасте. Жизнь на ладан дышит. Сколько Бог отмерил? Неведомо. Сегодня жив, а завтра мертв. А с внуками и старость краше, и не страшно на тот свет уходить». Ты понимаешь отца?
— Ну, что вы в самом деле! Вам еще жить и жить. Меня переживете. Кстати, а как там папа? Почему он не приехал?
— Прихворал немного, — сухо произесла мать, но не сказала главного.
Отец перенес инсульт и был частично парализован. Ее опасения не напрасны, а Свете зареклись ничего не говорить.
«К чему ей наши проблемы?!» – сетовал Михаил Петрович, — своих забот хватает. Дай бог, выкарабкаемся».
На том и порешили.
— Передай ему, пусть скорее поправляется! – искренне пожелала Света.
— Передам! А ты выполняй наш наказ!
Света Туманова вновь надула щеки. На этот раз они покрылись легкой испариной. Как же ей втолковать, что здесь невозможно что-либо прогнозировать?! Это случай, это судьба, это предзнаменование. Это вам не смета и не генеральный план, который кровь из носа реализовать за ближайший квартал. Это другое, совсем другое.
Другое.
— Мама, а ты по папе не соскучилась? – отчего-то почти прямолинейно намекнула Света.
Серафима Ивановна недвусмысленно уловила намек. Свете сложно понять, намеренно ли прикидывалась она склерозной сумасбродкой или на самом деле являлась таковой, но в самые ответственные моменты мудрая мама понимала все полуслова. Этот раз не стал исключением.
— Прогоняешь, да? Надоела? Ненадолго тебя хватило, — обиженно прозвучало с кухни.
— Ты не так поняла! – уверилась Света в своей ошибке.
— Я еще не выжила из ума!
— Конечно!
— Сегодня уезжаю. Ты права. И отцу надоело сидеть с сиделкой.
— Зачем ему сиделка?
И тут Серафима Ивановна уверилась в своей ошибке. Что делать – она призналась, как Михаил Петрович тяжело болен. Света, наконец, спрыгнула с кровати и примчалась на кухню, чтоб обнять сконфузившуюся мать.
Та пролила немного скупых слез, посетовала на черствость неблагодарной дочери и выпросила у нее обещание в самый короткий срок навестить прикованного к постели отца. Светлана поругала мать за молчание и обман, поклялась, во что бы то ни стало приехать и посидеть у его постели.
— Твой отец будет счастлив, — говорила мама, — он не видел свое солнышко тысячу лет.
— Я навещу отца, навещу, вот только расквитаюсь с делами, — обещала Света. – Ты пока езжай домой. Папа наверняка соскучился, а я тем временем возьмусь за выполнение вашего сакрального наказа. Тут свидетели ни к чему. Ты понимаешь, о чем я?
— Понимаю, — опустила глаза Серафима Ивановна. – Можешь не объяснять. Ты любой повод найдешь, лишь бы избавится от меня. Не волнуйся, я же сказала — сегодня оставлю тебя в покое!
— Мама, ты опять не так все поняла!
— Как не так?! Что тут понимать! Собирайся на работу, а то опоздаешь. И я буду как всегда виновата.
— Ах, да! Чертова работа! – опомнилась Светлана. – Чертова работа. Налей мне, пожалуйста, кофе, а я пока мигом приму душ.
— Кофе готово. Поторопись, а то остынет.
— Я быстро!
Света поверила в последнее обещание и, нелепо соскочив с табуретки, буквально нырнула в пустую ванну, еле успев открыть кран с горячей водой своими непослушными руками. Не дожидаясь ее наполнения, она моментально включила душ и окунулась под мощную струю горячей прохлады. Наспех освежившись, Света стащила с вешалки длинное махровое полотенце и пестрый столетний халат. Выбежала мокрыми босыми ногами из ванной и уселась за стол, где молча дожидались ее остывающий черный кофе и несколько сдобных булочек.
Светлана не очень следила за фигурой. Ей и не зачем. Не в пример своим офисным приятельницам, навязчиво пересаживающимся с одной диеты к другой, к полноте она была совсем не склонна, почти не набирала лишних калорий и могла позволить себе кушать что угодно в свое удовольствие. Однако, Света не злоупотребляла природным даром и в дань сложившейся моде иногда ограничивала себя в разных вкусностях, особенно на глазах изумленных подруг, делая вид, что ей это навредит, но обычно никакого вреда не следовало.
После завтрака Света за рекордный армейский норматив нацепила на себя новые чулки и заранее приготовленный деловой костюм. Если бы Туманова узнала, что одевается она намного быстрее курсантов военных училищ первого года службы, то несказанно удивилась бы этому приятному обстоятельству. Но она не знала, и, скорее всего, ни когда не узнает об этом.
— Маменька, давай, я побежала! Закроешь сама! – голосила она в воздух.
Светлана всегда оставляла матери запасные ключи. Так настояла Серафима Ивановна. Доченька возвращалась поздно, и чтоб не дожидаться ее у подъезда, матушка выпросила для себя золотой ключик. С неохотой, но Света все же вручила ей ключи, взяв у матушки серьезное обещание — непременно предупреждать ее о возможном визите и никогда не совершать нежданных сюрпризов. Матушка безропотно согласилась.
— Хорошо. Беги, не опаздывай! – пожелала Серафима Ивановна. – Ты на метро?
— Боже упаси! Какое метро! – взмыла руками вверх Светлана. — Сейчас поймаю такси. Похоже, вовремя я уже не приеду, но хоть прокачусь с комфортом, а не стоя в забитых вагонах нашего любимого метрополитена. Ну, счастливо, мам!
— Уходишь? Ничего не забыла?
— Поцеловать тебя не успеваю. Ах, да! Передай привет папе! Пусть выздоравливает!
— Передам! Ты не забудь про данное обещание!
— Клянусь!
— Иди с Богом! – перекрестила ее заботливая мама.
Светлана помахала ручкой и громко хлопнула дверью. Серафима Ивановна горько вздохнула и пошла мыть посуду. Она всем сердцем чувствовала, что дочка так и не выберется к престарелым родителям.
Глава вторая
— Как дела, Ден? – повис над столом высокий клерк с выпирающим из-под пояса галстуком.
— Отлично, Крис! — улыбнулся блестящими зубами Денис Серебров, на американский манер именовавший себя Деном. — Пора сваливать отсюда к чертям собачьим. Вкалываем, как лошади, круглые сутки, а где результат? Где адекватная оплата вложенного труда?!
— О чем ты, приятель?! – гаркнул Крис и резко выпрямился, отчего подвижный галстук спрятался за стеной бордового костюма. – Как считает наш босс: «Результаты впереди. Мы трудимся на десятилетия вперед, опережая время. И если ваши дети увидят плоды наших усилий – это большая удача!» А денег, сколько не имей – много не бывает. Ты это знаешь не хуже меня, приятель!
— Это верно! – кивнул Ден. – И насчет бабла, и насчет результатов. На то мы и инвестиционная компания.
— Не забудь — крупнейшая, динамично развивающаяся инвестиционная компания, – поправил его Крис. — И не просто компания, а целый холдинг. Мы лишь маленькое звено в очень большой цепи. Это факт, приятель!
— Зря тебя перевели из PR-службы, Крис! – иронично заметил Серебров. – Там бы ты послужил, будь здоров.
— Ты против моего повышения? – насупился клерк.
— Нет! Что ты! Но кто там тебя заменит?! У нас в России говорят: кадры решают все!
— Не волнуйся. На моем месте проверенный человек. Ты его знаешь.
— Неужели? – Денис лично знал большинство коллег по цеху, но иногда прикидывался простачком. Крис догадывался о невинном коварстве Дена, но не подавал вида.
— Да, да! Угадай, кто это?
— Ума не приложу! – ответил Денис, насупив густые брови.
— Это Чарли, дружище! Только не говори, что ты с ним не знаком. Мы все вместе начинали. А, вот и он! Чарли? Подойди к нам, приятель!
Серебров машинально обернулся. Навстречу к ним продвигался неуклюжий, но гладко выбритый тип невысокого роста в не менее элегантном костюме и с тонкими отшлифованными бакенбардами, спускающимися чуть ниже мочки уха.
— Здравствуйте! – поприветствовал он коллег.
— Привет, товарищ! – усмехнулся Серебров. Как же он мог запамятовать его?! Чарли – новый начальник PR- службы. Замена Криса. Эврика! Недаром в компании ходят слухи об их не просто приятельских отношениях. Но слухи – мягко сказано. Весь двадцать пятый этаж манхетенского небоскреба уверен, что Крис и Чарли по-настоящему сладкая парочка. Впрочем, они совсем не скрывали это, но священный закон прайвиси свято хранил их незыблемое право на личную жизнь.
— Это у вас в России товарищи, а у нас компаньоны! – радостно заявил Чарли.
— Приятели! – добавил Серебров.
— Приятели и не только… – добавил от себя Чарли и игриво подмигнул Крису, — как должность? Освоился?
— Да, спасибо, — подмигнул в ответ Крис. – Дело идет полным ходом.
— Я слышал, в твоем отделе много хорошеньких сотрудниц?! — с чуть слышной ноткой недовольства пробормотал Чарли. — Смотри, заведешь парочку служебных романов и забудешь про все на свете. Дело, лишь общее дело должно быть на первом месте!
«Вот, подлецы! – подумал Серебров, схватив паркеровскую ручку, вцепившись в нее зубами, и делая вид, что размышляет о чем-то серьезном, — кругом неуместный флирт! И почему я все это слушаю! А куда деваться? Не могу же я их уволить. Не моя компетенция. Но профессионалы они – что надо, а жаль! »
— Не беспокойся, дружище! – отрезал Крис. – Эти, как ты выразился «хорошенькие сотрудницы» убогие фригидные курицы с ослиными мешками под глазами и полным караваном злословия и предубежденности. Захочешь – ни к одной не подкатишь. И это опасно! Слышал, одна такая вертихвостка топ-менеджера с тридцать пятого этажа по судам затаскала за то, что он ей невинную розу на день рождение подарил. Еще повезло, что хороший адвокат попался. Менеджера оправдали.
— Каким образом? — заинтересовался Чарли.
— Оказалось, что эта силиконовая сучка приняла в дар по цветочку не только от него, но и от других наших бедолаг. Это была корпоративная вечеринка, мать ее! Она сама ее и устроила! А в суд подала только на Джозефа, и только потому, что у него годовой оклад уступает только генеральному директору. Незамысловатая арифметика, Чарли! А ты говоришь – «хорошенькие сотрудницы»! Сучки!
— Действительно, сучки! – сочувственно вторил Чарли. – А откуда ты знаешь этого Джозефа? Вы знакомы?
— Немного! Его потом весь отдел утешал, я имею в виду мужскую его часть.
— Я понимаю, – вставил Чарли.
— Вот-вот. У бедняги случился нервный срыв, он не мог полноценно работать. Попал с кризом в клинику, а потом долго лечился у психотерапевтов, да и сейчас ходит к кому-то. Мой психоаналитик сказал, что это надолго. Подобные травмы быстро не заживают, особенно когда на адвоката изрядно потратился. В общем, не повезло парню. Приличный, видный мужчина, а с женщинами не везет. Вот такая поучительная история. Какие уж тут интрижки!
— В каком смысле его весь отдел утешал? И ты утешал? – ревниво спросил насупившийся Чарли.
— Брось! Все. Все утешали. Не понимаю, о чем ты подумал? – фальшиво промолвил Крис. – Ден, о чем это он?
«Блин, а меня зачем впутал в ваши басни! – подумал Серебров, — разбирались бы дома, в лифтах, в туалетах. И как так вышло, что я большую часть дня общаюсь с подобными придурками? Подумать только, он и меня называет «дружище»! Остается надеяться, что Крис не всерьез, а случайно, и это не намек, а просто слова. Просто дурацкие слова».
— Понятия не имею! – ответил Денис после недолгой паузы и неосторожно добавил: – мне бы ваши проблемы!
Как это неосторожно! Это ужасно неосторожно! Но слово не воробей!
— А Джозеф теперь погрузился в сеть. Да, да! Пишет, пишет всем без конца. Сайты знакомств и социальные сети до добра не доводят. Лучше бы к порно сайтам привязался.
— Как же без них? Ну, кто из нас не заглядывает на развлекательные ссылки? – вмешался Чарли. – Хоть это и запрещено у нас в компании. Я не попадался и ладно, это я вам по секрету, как настоящим товарищам.
— Как к компаньонам! – поправил его Серебров, не сдержав лукавой улыбки.
— Именно! – многозначительно кивнул Чарли и хлопнул блестящими глазками.
— Кстати, — вновь осенило Криса. – Джозеф довольно долго переписывается с какой-то особой женщиной.
— Ему мало прежнего неудачного опыта? – с сарказмом заметил Чарли.
— Нет! С нашими доморощенными Горгонами он завязал. Он пристрастился к женщинам из России.
— Вот как? – перебил его Серебров, вспомнив далекую родину и прелести славянских красавиц.
— Представь себе! Это факт! Он намерен полететь к ней, намерен увезти ее в Нью-Йорк. Бедолага, он даже намерен на ней жениться. Наверно, в этом есть что-то рациональное. Ден, ваши девушки не так испорчены и меркантильны?
Серебров принял серьезный вид и глубокомысленно заметил:
— Мне сложно судить. Я давно не был в России. Думаю, столичные барышни медленно, но верно подтягиваются к уровню американок. Вот, скажем, девушки из провинции, « из глубинки» — добавил по-русски он, – не так зациклены на деньгах и карьере.
— Что есть «глубинка»? – не понял Чарли.
— Провинция, Чарли, только очень далекая провинция. Это есть глубинка.
— Как у нас штат Канзас или Масачусес?
— Что-то вроде того — не спорил Серебров.
— Хм, у нас хоть последнюю индианку с северных склонов сними, а она из тебя все соки выжмет! – вставил категоричный Крис.
«Откуда тебе знать, дорогой Крис! Откуда ТЕБЕ знать!»
— Откуда она, эта спасительница Нью — йоркского менеджмента? – спросил Серебров и снова вцепился в ручку.
— По-моему город начинается на С…, — задумался Крис. Он мало знал российских городов, но эта кузница невест почему-то где-то завалялась в его забитой до отказа памяти.
— Может, Санкт-Петербург? – блеснул географическими познаниями Чарли.
— Нет! Это я и без тебя знаю. Мы же там были на всемирном экономическом форуме. Там был мистер Путин, мистер Медведев, и господин Греф, верно?!
— Зришь в корень! Кого там только не было, – по отечественному процедил Серебров и снова опомнился: — вспоминай, Крис, не Саратов случайно?
Высокий клерк почесал затылок, благо лоб уже сиял отполированной лысиной.
— Саратов… Саратов? Нет! Это не Саратов. А чем он знаменит?
— Каждый город чем-то знаменит, — туманно ответил Серебров, — думай же, может, Самара?
— Yes! – смачно воскликнул счастливый Крис и с акцентом по слогам произнес, — Са-ма-ра. Good! Это Самара!
— Выяснили! И года не прошло. Самара – это не самый плохой вариант. Не Москва, не Питер — это уже хорошо. Пусть Джозеф нам фотку ее покажет? А то столько времени ей уделили, а потом окажется, что зря. Окажется, что она не очень-то и мила, а все-таки, Крис, ей несказанно повезет, если она охмурит вашего мученика. Ей чертовски повезет!
— Я спрошу у него фотку! – пообещал довольный Крис. – Она на сто процентов мила. Я наслышан о красоте русских женщин! Возьмем тот же форум. На ресепшене нас встречали очаровательные дамы с глубокими голубыми глазами. А ваши акулы бизнеса – в них определено что-то есть, что-то особенное и непосредственное. Они живые, не искусственные, как наши силиконовые аборигенки.
«То же мне, нашелся ценитель прекрасного! — размышлял Денис, — как плохо ты косишь под натурала, достопочтимый Крис. Плохо, очень плохо…»
— Ты что призадумался, дружище? – обратился к нему бывший пиарщик.
О, нет! Снова «дружище»!
— Я представил себе ту женщину из Самары, — опомнился Денис. – Эх, давно я не навещал родные края.
Крис и Чарли загадочно переглянулись и с сияющими физиономиями в один миг заявили:
— У тебя появится такая возможность!
Серебров немного опешил и даже как-то привстал со стула на колесах. Стул неожиданно отъехал к стенке так, что опрокинуться назад Денису стало сложновато. Он облокотился руками на заваленный бумажным хламом стол и с вызовом уставился на новоявленных интриганов.
— Не понял! Что вы только что сказали?
Хитрецы снова подмигнули друг другу и повторили:
— У тебя появится такая возможность!
— Вы о чем? Меня увольняют и высылают из страны? – высказал он первую попавшуюся в голову мысль.
Старые приятели дружно рассмеялись.
Денис Серебров понял, что сморозил глупость и покраснел. Он краснел редко и по более значительным поводам, но и этот повод показался ему очень серьезным.
— Ден, мы бы рады выпихнуть тебя вон, но ты хороший специалист в своем деле, и знаешь постсоветские рынки, — начал объяснять Чарли.
«Негодяи! – подумал Ден. — Лишь поэтому вы и держите меня, однополярные империалисты!»
— Расслабься! – продолжил Крис. – У компании назревает новый проект. И как ты догадываешься, наши интересы направлены в Европу, а точнее в самую восточную ее часть. Ты наверняка слышал, что Россия выиграла конкурс на проведение зимней олимпиады в Сочи в 2014 году?
— Конечно! Весь мир в курсе! Я искренне рад этому. Никогда еще белая олимпиада не проходила там.
— Поздравляем! Мы тоже довольны! – потирая потные ладони, заявил Крис.
— И вы хотите нагреть на этом руки? – постепенно догадывался Серебров.
— А ты дальновидный, Ден! – похлопал его по плечу Крис. – Твоя страна победила довольно неожиданно. Сочи ведь был аутсайдером. Букмейкеры ставили на Пхеньян. Мы вот-вот готовы были вложить в корейцев миллионы долларов, но обстоятельства изменились коренным образом. Теперь инвестиционный вектор направлен на Сочи. Олимпийский комитет взял под контроль это дельце. С вашей стороны гарантии дает правительство во главе и даже сам президент. Нам нужно срочно отправиться в Москву и разузнать все подробнее, предложить свои идеи, получить свои гарантии. Дело пахнет грандиозной прибылью. В Сочи будет строиться все с нуля. О чем я говорю?! Ты же лучше меня в этом разбираешься, верно?! Для нашей компании олимпиада в Сочи – это золотая жила и возможность укрепить свои позиции на мировом инвестиционном рынке. Ты чувствуешь, чем здесь пахнет? Большими, очень большими дивидентами. Мы не можем упускать этот шанс. Босс так и сказал: «Парни – это наш русский Клондайк!» Босс редко так говорит, и ты, Ден, знаешь об этом.
— Звучит интригующе, — выпятил губы Серебров, — конечно лететь в Москву должен именно я, так как более-менее разбираюсь в психологии наших российских коллег.
— Правильно! Правильно мыслишь! – встрял в разговор Чарли.
— Босс не боится прогореть? Россия – это так рискованно. Там правила игры меняются ежедневно, и можно потерять все за одно мгновение, но и куш можно сорвать нехилый. Это верно.
— Вот ты и проверишь, дружище, что же там происходит на самом деле, — уже деловитым тоном сказал Крис, — установишь личные контакты, разнюхаешь, что к чему, а после и мы подъедем. Глупо терять лишнее время. В спину дышат конкуренты: чопорные европейцы, расстроенные азиаты, а японцы по донесению разведки уже отослали в Москву свою делегацию. Даже представители Африканского континента высадили свой черный десант. А им-то что нужно?
— То же самое, что и нам! – констатировал Серебров. – Так, когда я вылетаю?
— Это деловой разговор! – с энтузиазмом говорил Крис. – Ты вылетаешь немедленно! Документы почти оформлены. С визой все в порядке. Требуются несколько твоих подписей и в путь. Сейчас Чарли принесет тебе все необходимые бумаги. В них ты увидишь алгоритм твоих действий и так далее. Ну, мы еще обсудим детали позже. Чарли, сходи, пожалуйста, за папкой?
— Уже бегу! – выпалил милый друг и скрылся за дверью.
— Босс бы тоже сделал тебе небольшое напутствие, но он по делам в Канаде, — добавил Крис.
— Я в курсе! – сухо сказал Серебров. – А что бы босс нового добавил? Ничего. Ты уже расставил все точки над i. Неспроста господин Блюмс поставил тебя в заместители.
— Я справляюсь! – польстился на комплимент холеный Крис. – Смотри, через пару лет я и в совет директоров войду. И тогда наведем здесь свои порядки.
— И какое твое первое решение? Уволишь парочку « хорошеньких сотрудниц»?
— Ден! Ты читаешь мои мысли! – неожиданно смутился Крис. – Есть такая тема. Не скрою!
В этот момент в дверь постучали. Мужчины рефлекторно обернулись, ожидая увидеть излишне осторожного Чарли. Но на пороге вместо импозантного начальника PR-службы появилась одна из тех самых «неугодных сотрудниц» отдела продаж Келли Смартсон.
— Добрый вечер! – поздоровался Серебров.
Крис поправил прическу и вызывающе уставился на смуглую блондинку с кипой файлов в тонких ладошках.
— Виделись! – с дежурной улыбкой, но не очень приветливо отозвалась Келли.
Она была неравнодушна к Дену и несколько месяцев уделяла ему много внимания, пытаясь как-то заинтересовать русского псевдоэмигранта. Келли с детства брала инициативу в свои руки и в карьерной лестнице, и в отношениях с мужчинами. Упрямый характер и мужская хватка помогли ей дослужиться в неполные тридцать один до ведущего менеджера. Иначе она бы не достигла успеха. Нежданно и негаданно Келли влюбилась в Дена. Она чуть было не пригласила его поужинать в ресторан, но нелепая история с судебным разбирательством Джозефа спутала ей все карты.
Денис, как и все представители все еще официально сильного пола, после злополучного скандала не приближался к женщинам на расстояние метра, даже стараясь держаться на всякий случай на метр дальше интимной зоны, лишь бы не быть обвиненным какой-нибудь очередной интриганткой в наглых домогательствах и насилии. Он даже перестал здороваться с дамами за руку, боясь любого телесного контакта. И бедная Келли, как ни старалась, не смогла растопить его сердце.
Она поступила просто: просто обиделась, про себя обвинив его в черствости и даже намекнув на возможное мужеложство, просто взяла паузу, и просто стала ждать подходящего момента. А момент сейчас ох как не подходящий! Серебров собирался улетать на край света в далекую и неизвестную страну с пугающим названием «Россия». Келли смирилась с временной потерей, но полностью отказываться от возможного счастья целеустремленная американка не собиралась. Она готова была ждать, готова помчаться за ним на край света, подальше от прозрачных офисов и пошлых сплетен.
— А где Чарли? – вызывающе спросил Крис. – Ты не видела его?
— У него срочный звонок, — ответила Келли, не поднимая глаз, — он попросил меня передать бумаги. Держите, господин Серебров!
— Благодарю! – выхватил толстую кипу Денис, — к чему такая официальность?
Келли пропустила вопрос мимо ушей, сердито заметив:
— Там половина моих документов. Вот эта папка моя! Если позволите, я ее захвачу!
— Конечно! – смутился Серебров.
Он видел и даже где-то под сердцем чувствовал, что суровая американка к нему неровно дышит. Иногда, после одиноко проведенных выходных, он даже хотел с ней объясниться, но что-то останавливало его. Он боялся обмана и предательства. Нечто подобное было в его жизни, и в новом американском существовании, и в старом, но не забытом российском. Он старался проявить к ней симпатию, но даже в том незамысловатом деле Денис сдерживал себя. Симпатия превращалась в холодность, холодность в обиду, а обида в равнодушие. Этот замкнутый цикл колесил по этажам небоскреба около полугода.
Денис неуклюже разделил файлы и передал их Келли.
— Что-то еще? – спросил он ее, пытаясь скрыть замешательство.
— Нет. Все в порядке, — каменным голосом произнесла Келли.
— Мисс Смартсон, если увидите Чарли, передайте ему, пожалуйста, чтоб срочно зашел к нам, — вмешался Крис, — если, конечно, это вас не затруднит.
— Чарли передал, что, как освободится, то тотчас же вернется! – подняла она глаза, полные слез и глухой ярости.
— В таком случае, моя просьба напрасна! – жеманно отрапортовался Крис. – Вам не здоровится, мисс Смартсон?
— С чего вы взяли? – выпрямилась струной Келли.
— Так, интересуюсь. Я же в прошлом имел отношение к службе персонала. А для нашей компании важно заботиться о здоровье сотрудников.
— Со мной все в порядке!
— В самом деле, мисс Смартсон, — согласился Серебров, — вы возьмите немного отпускных дней. Компания оплатит, да, Крис? А шеф все равно через пять дней вернется.
— Но если Ден настаивает, компания оплатит, — съерничал Крис. Он хоть и славился нетрадиционной ориентацией, но кого-кого, а загадочную женскую душу он понимал, как никто другой. Крис видел, что Келли страдает, и это доставляло ему удовольствие. Нет, Крис не был садистом и отъявленным негодяем, но какая — никакая, а женская солидарность в нем отсутствовала напрочь. Он относился к ним как к конкуренткам, как к соперницам. И чувствовал себя на высоте, когда какая-нибудь дамочка проигрывала в чем угодно, а не только на любовном фронте.
— Повторяю: со мной все в порядке! Спасибо за заботу, господа! – с надломом произнесла Келли.
— Мы хотели, как лучше, — искренне сказал Денис.
— Спасибо! А вы, Ден, улетаете в Москву? – внезапно перевела тему Келли.
— Да! Вы уже знаете? О чем это я! Весь отдел знает. Мы одна компания – одно целое.
— Наш губошлеп Чарли всем растрезвонил! – не очень льстиво обошелся с дружком Крис.
— Надолго? – спросила Келли, позабыв о корпоративной культуре.
— Пока неизвестно, – спокойно ответил Серебров. – Надолго, Крис?
— Как дело пойдет! – отчеканил тот. – Ден, наш дорогой профессионал, покидает Нью-Йорк ради гигантского предприятия. Вы в курсе, Келли! Я не буду повторяться. Вот улетит, вспомнит свои коренья…
— Корни, Крис!
— Что?
— Не коренья, а корни, — поправил его Серебров.
— Да. Так вот вспомнит и не захочет возвращаться. Найдет там себе московскую невесту, купит квартиру с видом на кремль, и гуд бай, Америка! Нехитрая арифметика!
Ушки Келли покрылись красноватым налетом и сжались от напряжения. Мисс Смартсон понимала, о чем намекает Крис. Да! Он запросто останется там, он родом оттуда. И это не изменить. Ей никогда не понять его менталитета, ей, простой американке из Беверли Хилз. Что предпринять? Отправиться следом? Возможно, но рискованно и безрассудно. Забыть его? Единственно правильно, но это невозможно. Сейчас невозможно. Для нее невозможно.
Невозможно.
— Ну что ты, Крис! Я вернусь, даю гарантию, – как будто успокаивая Келли, говорил Денис. — Я связан контрактом и никуда от вас не денусь. Вы меня из-под земли достанете, черти! Россия для меня давно потеряна. Это для меня другая страна. Шальные девяностые сто лет как позади. Там новое мировоззрение, неизвестные люди. Похоже, я даже разучился правильно говорить по-русски. Я иногда смотрю советскую классику и, представьте себе, я не понимаю, до меня туго доходит. Я очень изменился.
— Но вы все же смотрите русские фильмы, — заметила внимательная Келли, — и это о многом говорит.
— Не буду спорить, — сказал Серебров, — но вы все же придираетесь к словам.
— Не буду спорить, — повторила Келли.
Она на самом деле придиралась.
Пластиковая дверь распахнулась, и перед собравшимися появился Чарли. В правой руке он держал кожаный чемодан, а в левой недоеденный гамбургер. С довольной ухмылкой он оглядел компанию, остановил взгляд на Келли и слащаво произнес:
— Вы очень любезны, мисс Смартсон, что не отказали мне!
— Ты куда запропастился? — спросил Крис, жадно проглотив слюну.
— По пути решил перекусить, — оправдывался Чарли. — Весь этаж опустел. Пора и нам валить.
— Ты еще гастрит не заработал? – поинтересовался заботливый Крис. – У меня кузен из Аризоны переел гамбургеров, набрал десять килограмм и полтора месяца пролежал с язвой в окружном госпитале. Теперь сидит на щадящей диете и плавно худеет. Поделом. А я предупреждал.
— Я редко! – посмотрел с отвращением на обглоданный гамбургер Чарли. – Я предпочитаю суши, но к вечеру уже другого не сыскать.
— Заказал бы! Чарли? Ты меня удивляешь!
— Прости, это в последний раз!
— Я слышал это неоднократно! – словно забыл, где находится, воскликнул Крис. – Пойдем, ты при мне выбросишь эту гадость в урну! Ты готов?
— А что я буду кушать? – Чарли не готов был расстаться с куском фастфуда.
— Я угощу тебя чем-нибудь.
— Если так, то я согласен, – сдался жадный Чарли. – Пошли!
— Мы еще зайдем! – сказал напоследок Крис и выпроводил нерасторопного приятеля из кабинета.
Денис и Келли парадоксальным образом остались наедине. Удивительно, но лицом к лицу они не общались несколько недель. Все после той истории с Джозефом и подаренными цветками.
Келли ощутила легкую дрожь, покалывание в животе и частый стук сердца. Оно учащало ритм, выдавая ее волнение. Девушка крепче схватилась за папку, пытаясь совладать с эмоциями и заставить сердце биться чуть реже. Бесполезно. Сердцебиение не урежалось, а в голову лезли неприличные мысли. Келли выбрасывала их вон, а они приходили снова. Уже ни одна, и не две, их сотни. Но все они похожи, как две капли воды. Это мысли о нем!
— Болваны! – пытался разрядить обстановку Денис. – Они славные ребята, но нельзя же так откровенно…!
— Геи! Что с них взять?! – выдохнула Келли.
Почему-то это на градус разрядило вскипающую обстановку, и они с облегчением усмехнулись.
— Ты уверена? – глупо спросил Серебров, почесывая себя по шее.
— Кто в этом не уверен! Ден, вы издеваетесь надо мной?!
Келли готова была броситься в его объятия, но невидимые оковы приковывали ее к полу.
— Не издеваюсь. Напротив! Боже, что я говорю! — запинался Серебров. — А про меня не ходит подобных слухов?
Мисс Смартсон чудом оторвала прилипшую ножку от пола и легонько оперлась на стол, чтобы не упасть от переизбытка чувств в обморок.
— Вроде пока нет! Но вы чаще всех с ними общаетесь. Хотя кое-кто и….
— Вы издеваетесь надо мной?! – словно поменялся местами Серебров.
— Простите! Но я не слышала, что у вас кто-то есть, – довольно смело заявляла Келли. — У нас в отделе считают, что вы убежденный холостяк. Эта благодатная почва для разного рода слухов. Почему вы один? – все же вырвалось у нее, – простите, я не должна была это спрашивать! Мне лучше уйти. Мне действительно пора.
Денис придвинулся к ней и неосознанно взял ее за руку. Неужели, он все-таки сделал это! Он – тот самый тип, избегающий любых намеков и миллиметровых касаний. Он, последний отшельник Нью-Йорка, взял ее за руку! И не бабушку на перекрестке на Брайтон – Бич, а женщину, влюбленную в него так искренне и так безотказно. Серебров не верил в случившееся, как не верил своим глазам.
А Келли поверила.
— Что вы делаете? – несмело одернула она руку.
— Виноват! – промямлил Денис. — Вы спрашиваете, почему я один? Сложный вопрос. А вы, почему одна?
Лицо смуглой блондинки стало еще темнее. Как он позволяет себе так с ней обращаться?! Почему он не видит? Он слепец или просто глупец? Похоже, и то и другое!
— Откуда вам известно, что я одна? – выпалила Келли. – Может, я совсем не одна. Может, у меня есть любимый человек, и мы даже помолвлены. Может, у меня скоро свадьба!
— Не ломайте комедию! — откровенно заявил Серебров. — Вы одна. У вас это на лице написано.
— Ничего у меня не написано! – почти закричала Келли. — Это на вас написано! На вас написано, что вы черствый, неотесанный и эгоистичный мужлан! Думаете только о себе! О том, как не испачкать в дерьме свою задницу, а на других вам наплевать! Наплевать!
— Это сильно! – наконец сдался Серебров.
И откуда в ней такая спесь?! Сто тон в тротиловом эквиваленте. Она любому горло перегрызет за свое счастье. Имеет смысл держаться с ней осторожнее, но игнорировать ее тоже нельзя. Это равносильно преступлению.
— Пошли вы! – огрызалась расстроенная американка.
— Послушайте, Келли! — пошел на попятную Серебров. – Я понимаю, точнее мы с вами понимаем, что-то между нами не все в порядке. Как бы это сказать по-английски? — он даже забыл вторую родную речь – нам необходимо поговорить, нам придется кое-что обсудить. Нельзя снова пускать все на самотек. Время показало, что так ничего не изменишь, а напротив – только испортишь. Я… я приглашаю вас поужинать. Не волнуйтесь, ничего личного. Деловой ужин в обед или вечером. Вы согласны? Но не сейчас. Я улетаю в Москву и ничего не могу с этим поделать. Такова наша жизнь. Иногда мы не в силах что-то изменить. Я скоро вернусь, и мы все обсудим. Вы слышите? Все обсудим. Вы согласны? Келли?
Трехсекундная пауза заполнила воздух.
— Я подумаю! – еле слышно прошептала мисс Смартсон.
Серебров одобрительно опустил дрожащие ресницы.
— Я пойду! Уже поздно, — добавила Келли и направилась к выходу.
— До свидания! – успел вымолвить Ден.
— До встречи! – успела прошептать коллега.
Серебров сел за стол, отодвинул горы исписанных документов и закрыл уставшие и не выспавшиеся глаза. Впереди его ждала покинутая страна. Что ждет его там? Триумф или разочарование? Там все по-прежнему или что-то кардинально изменилось? На эти вопросы он не в силах дать однозначного ответа, да и не было желания на них отвечать.
Он вспомнил 1998 год, черный вторник, начало системного финансового кризиса, крах его бизнеса и карьеры. Дефолт правительства, дефолт его дела, дефолт его личной жизни.
Ничего не оставалось делать, ничего не приходило в голову — только бежать, начать что-то новое, но уже в другой стране, и не просто в другой стране, а в Америке. Вся семья села в самолет и прилетела в соединенные штаты. Сначала было сложно. Но никто и не обещал манны небесной. Серебров был готов к трудностям. Он не привык сдаваться в самом начале пути. В совершенстве владея английским и имея диплом МГИМО, он не без труда, но за очень короткий срок нашел себе приличную работу. Мягко сказано. За такое вакантное место многие готовы жизнь отдать, а Денису не пришлось ничем жертвовать. Ему повезло. Он нашел себя и через год превратился в доморощенного русского американца. Он сумел стать своим в кругу спесивых янки и нисколько не уступал им ни в способностях, ни в таланте.
Сперва Серебров устроился брокером на нью-йоркскую биржу. Но, не проработав там и полугода, был переведен за успехи на профессиональном поприще на более солидную должность ведущего менеджера. Затем посыпались громадные предложения. Многие компании были не прочь заманить к себе ценного кадра. Серебров рассматривал разные варианты и остановился на одном, как ему казалось наиболее привлекательном и перспективном. Должность финансового аналитика по странам восточной Европы в крупнейшем инвестиционном холдинге устраивала его полностью. Самолюбие удовлетворялось и максимально оплачивалось. Ден, как по-свойски величали его американские коллеги по бизнесу, с головой окунулся в новое дело, и, обходя все подводные рифы, приносил ощутимую пользу компании, завоевывая себе очки и авторитет.
В общем, жизнь удалась…
Купить книгу на Litres.ru